В тот день меня рано отпустили со школы. Но домой идти сразу не пришлось. Мой брат позвал меня в кофейню, где мы с ним часто бываем, только на этот раз его предложение звучало не как «малыш, погнали пить кофе с пончиками», а «у меня к тебе есть разговор. Встречаемся, где всегда».
И вот я весь такой заинтригованный тащил на плече свою кожаную сумку, набитую книгами, которые читал по-настоящему. Я быстро читаю. И поэтому успеваю справиться как со школьной программой, так и с тем, что мне поистине нравится. А вообще день замечательный был. Я даже почувствовал себя взрослым. Как мой брат. Блондинистые волосы мои торчали ежиком, я впервые за этот год наконец-то обул кеды, нацепил браслетов, надел любимую мягкую клетчатую рубашку, солнцезащитные очки и был чудовищно счастлив.
Еще издалека я заметил, что в кафе Макса нет. Мы всегда сидели за одним и тем же столиком возле большого окна. Так, чтобы солнце светило прямо на нас. И иногда симпатичная официантка врала клиентам, что этот стол зарезервирован, хотя мы никогда не занимали заранее.
Я вошел, при этом услышав знакомый звоночек над дверью. Играла какая-то приятная песня, рок-н-ролл. Прекрасно. Я кинул сумку на сиденье и сам завалился рядом, с радостью осознав, что очки пока снимать не придется, так как солнце слепило прямо в глаза. Посмотрел на часы – 10:45. У меня есть около 15 минут. Я достал книгу и продолжил читать.
Не успел я перелистнуть страницу, как услышал звонок у входа. У Макса есть потрясающая способность: он всегда и везде пытается остаться незамеченным, но харизма из него прет так сильно, что осуществить свой план у него никогда не выходит. Девушки при его появлении мгновенно поправляют прически, перестают сутулиться, парни прерывают разговоры, а мамаши начинают восторженно и с вожделением перешептываться. И все это, конечно, звучит замечательно, но вы бы его видели! Хоть роста в нем было метра два, не меньше, он разбивал в дребезги все представления о типичных ловеласах. Вещи покупал дорогие, но либо состаренные, либо на два размера больше, и я ни разу не видел его в чем-либо, что обычно так нравится девчонкам. Вот и сейчас он выглядел не лучше. Войдя прямо с сигаретой во рту, он плавными движениями сначала направился к барной стойке, пожал руку бармену, помахал той самой официантке, а потом, не снимая темных очков и не доставая сигарету изо рта, сел за наш с ним стол. На нем была майка такого огромного размера, что рукава свисали до самых локтей. Ну хоть джинсы меня порадовали, так как они сидели на нем что надо.
— Привет, малыш.
— Ты о чем-то хотел со мной поговорить.
— Чертово метро… ненавижу. Все эти раскрашенные девки. Неужели они считают, что это красиво?
— Я не знаю.
— Кстати, именно об этом я хотел с тобой поговорить. Тебе скоро шестнадцать.
— Скоро? Через шесть месяцев.
— Это скоро. Ты общаешься с какой-нибудь девчонкой?
— Нет. Ну… Почти нет. Да.
— Она не слушает Спайс Гелз?
— Нет. Она Кобейна любит.
— Они все чокнутые. Помни об этом, малыш. Ты никогда не задумывался, почему они так лезут ко мне? Им кажется, что со мной они станут умнее, обаятельнее, что я покажу им свой мир. На самом деле они не хотят быть со мной, они хотят быть мной. Они все чокнутые, малыш.
Он достал новую сигарету и прикурил от предыдущей.
— И нет исключений?
— Есть. Я вот поэтому и подумал, что стоит с тобой об этом поговорить. Нашел вот на днях…
Макс достал из заднего кармана фотографию, сложенную в два раза. Я взял ее в руки и развернул. На фото была девушка. Черные волосы чуть ниже плеча, пухлые губы, выразительные скулы, острый подбородок, джинсовая куртка с кучей нашивок, которую я когда-то видел у Макса. Наверняка она что-то говорила во время съемки, выражение ее лица было отстраненное и эмоциональное одновременно. В одной руке она держала сигарету, но ей это чертовски шло, хоть я и не люблю курящих девушек.
— Кто это?
Макс быстро снял очки, кинул их на стол, прошелся рукой по своим торчащим в разные стороны волосам.
— Это исключение.
— Да? И кто же она?
— Мы когда-то с ней общались. А не помнишь ты ее потому, что в то время только и был увлечен, что видеоиграми, комиксами и «Лего». Благо, хоть теперь читаешь.
— Так почему ты решил мне ее показать?
Официантка принесла нам два кофе и два свежих пончика.
— Приятного аппетита, ребята.
— Спасибо. Так зачем ты принес фотку?
— Я сделал это потому, что когда-нибудь и ты встретишь девчонку, фотографию которой будешь хранить в своей любимой книге, ни за что не выкинешь и всех подряд будешь сравнивать с ней. И самое отвратительное в таких женщинах то, что они очень быстро исчезают из твоей жизни. И вот ты понимаешь, что сейчас она где-то подрабатывает, вечером слушает все ту же музыку, какую вы с ней слушали, все так же рвет только что купленные майки. Но ты уже никогда не сможешь прикоснуться к ее волосам и никогда больше не услышишь ни от одной женщины чего-либо более вразумительного, чем слышал от нее. Рядом с ней я чувствовал себя слабым и сильным одновременно. А теперь с любой другой не чувствую ничего. Бойся таких дамочек, малыш.
Я не помню, когда последний раз видел его таким. Вечно неэмоциональный, с налетом надменности и безразличия ко всему миру, мой старший брат преобразился. Теперь он выглядел самым несчастным и одновременно самым счастливым человеком в мире.
— Знаешь, — сказал я. – Если я встречу такую девушку, я обещаю, что женюсь на ней.
— На них никто не женится, малыш. Все женятся на чокнутых. Ты платишь сегодня, кстати. Привыкай к взрослой жизни. Фотку можешь себе оставить. Потом вернешь.
Он встал и направился к выходу. По дороге наткнулся на двух девушек, извинился, и вышел вон. Барышни оглянулись и звонко захихикали. Чокнутые…
