Я говорю фамильярно – Гриша, хотя на самом деле исполнитель представляется Григорием Полухутенко и ему уже почти 30 лет. Говорю фамильярно, потому что после услышанных текстов невозможно не отождествлять себя с ними – настолько они личные. В то же время было бы грубой ошибкой говорить, что через творчество Григория его внутренний мир читается как открытая книга. Скорее наоборот: с каждой пластинкой петербуржец ставит новые ловушки на пути к пониманию себя, зато открывает что-то новое в тебе самом.
«Когда я начинал, я слушал то, что слушал мой старший брат. Он мне вообще слух попортил (смеется). Сначала поставил мне «Мумий Тролля». Я говорю — он же слова коверкает! А брат отвечает: это стиль такой. Потом — «Аукцыон». Он же в ноты не попадает, — говорю. «А это стиль такой». Потом — «Кино». Я: ну он же тупой вообще, тексты ужасные. А это стиль такой. Ну вот с тех пор у меня стиль такой». (volna.afisha)
Первый альбом – «Неприличные песни» — Григорий выпустил в 2011 году (хотя композиции для него были записаны и раньше), и он, в сравнении с более поздними пластинками, звучит немного наивно, хотя, безусловно, трогательно. Дальнейшие альбомы, в особенности «Деревья» и «Приятные упущения» представляются уже более зрело и солидно. Но это не главное. Главное в текстах Полухутенко – язык. Я все время говорю «тексты», потому что на мой взгляд Гриша – это тот самый случай, когда тексты действительно едва ли не важнее и не грандиознее музыки.
Автор: Юлия Скоробогатых
«И я против всего этого постмодернизма — дескать, все придумано. Это бред. Есть просто страх человека выйти из своей зоны комфорта, разорвать душу не по канону. Такая трусость внутренняя». (volna.afisha)
При знакомстве с его творчеством, у меня были подозрения, что Полухутенко и филология как-то связаны, ведь составлять слова в таком порядке, чтобы мозг превращался в единую эрогенную зону, не каждый сумеет. Как потом оказалось, Григорий действительно когда-то учился на Петербургском филфаке, хотя музыкант его так и не закончил. Впрочем, ему и не нужно было: прекрасный слог Полухутенко там только не поняли бы и как-нибудь исковеркали бы. Человек, написавший и спевший строки «твой синтаксис был попорчен опытом выражения мыслей» и «с тобой имена за место местоимений, с тобою война», должен получать диплом филфака автоматически и своими невинными кучеряшками разбивать сердца сотен юных дев.
«Я вообще против духовного вне физического. Для меня очень важно тело, материя. И любовь — это физическое чувство, конечно. Другой вопрос, что оно может быть в разных местах — в яйцах, в сердце, в голове еще где-то. Но все это некоторая плоть». (volna.afisha)
Сложно говорить о звучании всех сразу, впрочем, как и каждого в отдельности альбомов, не имея должного музыкального образования. Однако точно могу сказать, что когда слушаешь Григория, мной восполняется желание и прикоснуться к чему-то высокоморальному, и в то же время увидеть кого-то нагого «до костей», как пели Depeche Mode. Мне кажется, что понять шарм такой простой и такой одновременно сложной музыки по силам лишь человеку образованному и умному. Я не говорю, что каждый умный человек обязан любить Григория, но я говорю, что недалекий просто не сможет на сто процентов раскрыть прелесть таланта петербуржца.
«С европейской точки зрения русское — это китч, а мы продолжаем строить из себя европейцев, только европейцами мы никогда не будем, и хорошо, спасибо, слава Богу. А русское только в самом этом китче и существует, где-то на пересечении запредельного гипертрофированного пафоса и едкой иронии». (sobaka)
Автор: Вета Тараненко
Альбом «Как есть», вышедший на днях, отличается от предыдущего творчества Полухутенко кардинально. Настолько, что не все даже преданные поклонники приняли эту пластинку. Я думаю, это поначалу. Григорий, следуя своим убеждениям, продолжает удивлять нас и этой осенью предлагает насладиться не только метким словом, но и многогранным экспериментальным звуком. Если предыдущие пластинки можно условно отнести к реализму, то «Как есть» — беспощадный импрессионизм, заставляющий работать образное мышление.
«Есть огромная разница между тем состоянием ума, с которым человек приступает к сочинению чего-либо, у нас и в Европе. Для большинства европейских писателей мир представляет собой космос и задачей этого самого писателя является этот космос опрокинуть и вытащить из-под спуда некий магический театр, тем самым расширяя границы цивилизованного мира. Русский же начинает с абсолютного нигилизма и им же заканчивает, и его задачей является попытка выстроить из всего хаоса, который его окружает хоть какое-то подобие системы. Какой-нибудь Альбер Камю на фоне Салтыкова-Щедрина выглядит если не ребенком, то случайно зашедшим на лекцию сантехником». (sobaka)
Послушать новый альбом Полухутенко «Как есть» можно – спасибо, Григорий! – прямо «ВКонтакте».
